или
Размышления после просмотра фильма “Покидая Неверленд”
Когда до меня донёсся слух об очередном фильме-разоблачении, я сказал себе: “Да ну, не буду я его смотреть. Тратить четыре часа своей жизни – что, мне заняться больше нечем? К тому же парень умер десять лет назад, ну сколько можно мусолить его грязное бельё?”
Всё это я думал про новый документальный фильм режиссёра Дэна Рида Leaving Neverland (“Покидая Неверленд”), посвящённый двум мужчинам, утверждающим, что, будучи детьми, они подверглись сексуальным злоупотреблениям со стороны Майкла Джексона.
Но мне не дали спокойно пропустить мимо ушей очередной “светский шум”.
В группе Облачная Сангха, которую я создал и в отношении которой чувствую определённую ответственность, одна из участниц написала пост, завершив его несколькими риторическими вопросами:
“Так что главное – дарованный тебе гений? Чудесная музыка или каким был человек с другими людьми? И меняет ли факт дурных поступков человека отношение к его музыке? И где эта грань? Бить жену – ещё норм, а вот педофилия уже перебор? Или и педофилия в принципе просто факт искорёженной в детстве психики?”
Вполне понятно, что пост не остался незамеченным. Как водится в таких горячих вопросах, все заговорили, но каждый о своём.
Кто-то высказал мою первоначальную мысль:
Кто-то подвергал сомнению правдивость истории.
Кто-то забрасывал сообщество ссылками на мнения авторитетных людей, ибо уж эти-то люди должны точно знать правду, ведь они сидели под кроватью Майкла Джексона и записывали всё на диктофон. А если не сидели… зато они убедительно рассуждают.
Наиболее радикальные же участники подвергали сомнению не только историю “про Майкла и его любимых детей”, но и вообще лживую мораль нашего общества. Какого нашего? Ну, вообще нашего!
В общем, на мой взгляд, диалога не получилось, а получился шум.
– Хорошо, – пригрозил я участникам и самому себе, – придётся мне посмотреть фильм, чтобы понимать, про что вообще речь, раз уж так горячо тут стало.
Посмотрел. И вы знаете, не разочаровался, ибо фильм сильный и глубокий. И, как любое глубокое произведение искусства, с каждым говорит о своём, затрагивает личное. Как любое глубокое произведение искусства, он не может быть однозначным, ведь слово “глубина” подразумевает, что у произведения не два измерения – “правда/неправда”, а множество.
Фильм рассказывает о любви и соблазнении, о верности и предательстве, о вожделении и стыде, об ослеплении и развращении властью, о глубокой ране и пути к исцелению, о смерти и о рождении.Но самое главное, что этот фильм обо мне и, возможно, о вас.
А теперь расскажу подробнее, что же я увидел.
Две истории
– А-а! Вы историк? – с большим облегчением и уважением спросил Берлиоз.
– Я – историк, – подтвердил ученый и добавил ни к селу ни к городу:
– Сегодня вечером на Патриарших прудах будет интересная история!
-Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита
Хотя этот фильм документальный, я смотрел его не как историю, а как историю.
Понимаете разницу?
Так уж получилось, что в русском языке у нас слово имеется одно, а смысла в нём заложено два.
Но так ли это? Действительно ли их два?
Конечно, нам очень хочется знать правду и ничего кроме правды, однако любое описание – это история, в которую мы заворачиваем сырой опыт, а история зависит от слов и знаков препинания.
История зависит от расставленных в ней акцентов, а акценты, в свою очередь, зависят от установок рассказчика, от его взгляда, от его мировоззрения.
Поэтому происходящая в реальности история – это всегда история описания, и если моё описание не совпадает с вашим, то возникает конфликт. И большинство кровопролитных войн в истории человечества возникало именно по этой причине – из несовпадений историй описания.
Так вот, чтобы сразу снизить накал напряжения диалога, который может случиться в вашей голове при прочтении моего текста, предлагаю совершить несколько мысленных экспериментов.
Первый эксперимент будет состоять в предположении, что фильм этот не документальный, а художественный. Полностью выдуманный автором, про выдуманных героев, и в нём играют профессиональные актёры.
Что это меняет, на ваш взгляд?
На мой – многое!
Для чего говорить притчами?
Он сказал им в ответ: для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано, ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет; потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют.
-Евангелие от Матфея
Сейчас я опять предлагаю обратиться к сакраментальному вопросу, заданному в группе Облачная Сангха:
Да, действительно, какой смысл?
А какой смысл вообще обращаться к истории?
Какой смысл помнить, например, о Холокосте или ГУЛАГе, если все преступники давным-давно мертвы и далеко не все из них понесли наказание?
Просто чтобы разбередить раны?
Память о прошлой боли нам необходима, чтобы избегать её в будущем.
Если вы обожглись о горячую плиту и забыли об этом, это плохо для вас, плохо для вашей дальнейшей жизни.
Поэтому помнить об ужасах и трагедиях прошлого необходимо, чтобы мы могли сказать себе: “Мы сделаем всё, чтобы это не повторилось”.
Но необходимо ли нам обжигаться в реальности, чтобы что-то понять?
“История” и “история” – это одно и то же слово с двумя смыслами, и потому мне не обязательно считать Эдипа реальным человеком, чтобы знать, что секс со своей матерью ведёт к плачевным последствиям. Спать с матерью вредно для зрения – я прекрасно уловил этот месседж из почти наверняка выдуманной истории про сына Лая и Иокасты.
Мне также не нужно доказывать реальность Сарумана, чтобы понять, что власть развращает. Я способен воспринять послание совершенно выдуманной истории про волшебное кольцо всевластья и толпу сказочных существ разного роста.
Так вот, возвращаясь к “Покидая Неверленд”, лично я смотрел этот фильм как притчу, которая рассказывает мне не о конкретном “криминальном кейсе”, а о жизни людей во всей её сложности и противоречивости, жизни, не укладывающейся в плоскость. В этом состоял мой первый мысленный эксперимент.
При чём тут слизистые оболочки?
Я не знаю, каков вопрос, но секс – это определённо ответ.
-Вуди Аллен
Где-то лет пятнадцать назад я увлекался формой современного танца под названием Контактная Импровизация. В этом танце очень (очень!) много телесного контакта. Люди могут ложиться друг на друга, кататься друг по другу, тереться друг об друга, и всё это с большой радостью и наслаждением.
Однажды я привёл на открытое занятие по КИ своего нового знакомого. Он не участвовал в танце, а лишь смотрел, сидя в сторонке.
После занятий я подошёл к нему и спросил:
– Ну как тебе?
– Это не для меня, – ответил он, – слишком много эротики.
Странно, – подумал я, – лично для меня Контактная Импровизация – одно из самых антиэротичных занятий в жизни. Видимо, то, что для мордвина хорошо, для еврея – смерть!
Или вот был ещё случай.
Опять же давным-давно я проводил специальный тренинг в бане, где все участники были, как это водится в каждой уважающей себя бане, полностью обнажены.
А кроме того, что они были обнажены, они ещё и трогали друг друга.
Ложится распаренный человек на лежанку – голый и уязвимый, – а пятеро других, таких же распаренных, голых, но активных, трут его специальным скрабом: для кожи лежащего это полезно, для тела приятно, а дух его при этом не спеша воспаряет, смешиваясь с духом парным.
А вокруг атмосфера – музыка нежная, расслабляющая, свечи горят, вода капает, пар окутывает…
Ну вот, трут все друг друга мирно, не ведая стыда, как вдруг один из новеньких участников, назовём его Витя, садится к стене, обхватывает голову руками и сидит так, тупо уставившись взглядом в пол.
Я к нему подхожу – осведомиться, не дурно ли ему сделалось.
Он отвечает, что нет, мол, всё в порядке, сейчас посидит и вернётся к “станку”.
Ну и правда, посидел Витя пару минут, да и вернулся.
А в конце тренинга у нас, как обычно, разговор – все делятся впечатлениями.
И Витя выступил.
Ну, ничего, на следующий раз всё у Вити срослось внутри и начал он тереть голых женщин с удвоенным энтузиазмом.
Кстати, жена Вити, которая его и привела в нашу баню, тоже была в группе и лежала на соседней скамейке, где её тёрли посторонние мужики. А для Вити и это было не только приемлемо, но и радостно.
И никто на этом тренинге сексуально не возбуждался никогда (или виду не подавал), но зато все говорили о том, что очутились в раю, где люди пока ещё не отведали плода от известного дерева.
А ещё одна моя знакомая и в баню голая с мужиками ходит, и танцует, и трётся, и всё это не эротично, а как-то по-другому у неё выходит – может быть, сердечно, может быть, экстатично, может быть, плотно-плотски, может быть, ещё с сотней оттенков, но без похоти, без явного сексуального возбуждения, без соблазнения.
При этом в нужной ситуации, в другом контексте, все сексуальные атрибуты у неё прекрасно подключаются и работают. С её слов, конечно, ибо я не проверял. Но я ей вполне верю, ибо у меня это работает также: сексуальность “вкл/выкл”, в зависимости от уместности этого качества.
Так вот, разговаривали мы с ней про формальные границы этой самой сексуальности – есть ли они какие-то, более-менее универсальные для всех людей.
Хммм, – подумал я, – а в этом что-то есть!
И глядя на все эти скандалы и расследования отношений Майкла Джексона с детьми в фильме, я не переставал удивляться тому, насколько всем было важно узнать, был ли там реальный сексуальный контакт, то есть, переводя на язык моей подруги: было ли соприкосновение слизистых оболочек?
– Really?! – хотелось мне воскликнуть по-английски. Вы действительно думаете, что это было самым важным?
Давайте проведём ещё один мысленный эксперимент.
Предположим, вы родитель ребёнка семи лет (даже если вы не родитель, надеюсь, вы сможете это как-нибудь себе представить).
И тут вдруг сломался у вас унитаз. С кем не бывает!
Вы вызываете самого лучшего в вашем городе сантехника Славу.
Слава действительно мастер своего дела, но, правда, ведёт себя экстравагантно и одевается, как павлин на токовище.
И вот звонит вам в дверь этот мастер золотые руки. Прямо золотым пальцем своим и звонит.
Вы открываете. Слава, как обычно, при параде – в расшитом военном мундире, с эполетами, погонами, аксельбантами и пулемётными лентами через плечо, в ковбойских сапогах и шляпе. Как и положено настоящему сантехнику.
И лет ему, так, около тридцати семи.
Вот заходит Слава лунной походкой в квартиру, ею же направляется в туалет, проводит там полчаса и, тщательно омыв золотые ручки свои, с победой покидает сие заведение.
Унитаз, сверкая, чем ему и положено сверкать, полностью исправен и готов к обслуживанию вас и всей вашей семьи!
Вы же восхищённо смотрите на милитаризованного сантехника и со смущением пожимаете его золотую ручку.
А рядом стоит ваш семилетний сынишка, открыв рот, смотрит на златорукого и думает: “Когда я вырасту, я стану им!”
И златорукий Слава, ослепительно улыбаясь мальчику, говорит вам:
– А можно я тут немножко поиграю с ним на ковре?
– Конечно! – закатывая в экстазе глаза, восклицаете вы.
И следующие три часа добрый сантехник проводит с вашим сыном в его комнате, играя в железную дорогу на ковре. Вы же регулярно приносите им газировку, печенье и попкорн, умилённо вздыхаете и всплёскиваете руками от счастья, так внезапно свалившегося на вас и вашего сына.
А когда за окном темнеет, ваш теперь уже лучший друг златорукий Слава предлагает взять мальчика на ночь к себе домой, чтобы читать там с ним книгу про Гарри Поттера и смотреть видеофильм про Гарри Поттера же.
И что вы делаете?
Ну, разумеется, с величайшей благодарностью вверяете сына сантехнику во всей славе его и сиянии – и ребёнок время с пользой проведёт, и у вас вечерок освободится!
На следующие семь лет Слава становится лучшим другом семьи и персонально вашего сына. Они ходят везде за ручку, покупают газировку и сладкую вату, играют в прятки, прыгают через верёвочку, допоздна читают книжку про Питера Пена на кровати, а потом, утомившись мирно, засыпают вместе, тепло обнявшись.
Во всяком случае, так об этом последнем постельном действе рассказывает Слава, но кому же не верить, как не ему?
Злые языки в городе (из зависти, конечно) шепчутся о том, что Слава порой соприкасается с вашим сыном слизистыми оболочками, но кто же их будет слушать, этих закомплексованных неудачников?
Ведь Слава – это не только бог сантехники, но и человек с настежь распахнутым сердцем. У него не только руки золотые, но и ноги и прочие члены, и душа у него золотая, и весь он золотой, а посему не смейте на него клеветать, низкие, ничтожные люди!
У Славы просто никогда не было настоящего детства, он страдал в мире взрослых и теперь, отринув его, решил не вступать с ним ни в какие сношения, кроме тех, что касаются унитазов, водопроводных труб, кранов и вентилей. Он решил окружить себя детьми – чистейшими созданиями, чтобы и самому не пачкаться об этот смердящий мир.
Поэтому Слава и сам теперь как ребёнок. А разве двум детям не дозволительно иногда спать в одной постели? Разве не дозволительно вступать двум детям в сношения (в смысле, в отношения)? Что тут такого?
А какие он всё-таки чудесные наряды носит, это что-то!
Ну, как вам такая история?
Поступите вы так со своим семилетним сыном? Отдадите в дружбу с тридцатисемилетним Славой золотые ручки?
Будете вы рассуждать о гениталиях и их касаниях? Если, мол, не пошли в ход гениталии, то пусть Слава спит в одной постели с моим сыном.
Так что, в гениталиях дело, в слизистых оболочках или ещё в чём-то?
Ведь то, что Майкл Джексон регулярно спал с чужими детьми в одной постели, ни для кого секретом не было. Его неоднократно спрашивали об этом в интервью, и он отвечал: “А чё такого? Мы же как дети просто – кино посмотрели, да и срубил нас сон”.
А интервьюер, кивая и похихикивая, комментирует: “Ну а действительно, чего такого? Они же слизистыми оболочками не соприкасались. А Слава, в смысле Майкл, он же сам как ребёнок, даром что тридцатисемилетний”.
Ну проведите мысленный эксперимент вместе со мной, проведите! Подставьте вместо короля поп-музыки сантехника Славу, дворника Ибрагима, заслуженного учителя начальной школы Семёна Геннадича…
Подставьте человека любой профессии с именем, отличным от имени Майкл Джексон, и спросите себя: “А чё такого?”
Шутки кончились
Когда я шучу, то не пытаюсь кого-либо обидеть. Не думаю, что все мои работы имеют дурной вкус. Не думаю, что я обидел и потревожил многих. Только иногда я использую нецензурное слово.
Некоторые вещи не смешны. Я не могу себе представить юмористическую книгу или пародию на Аушвитц. Для меня невозможно шутить по поводу смерти Джона Кеннеди или Мартина Лютера Кинга.
Кроме этого, я не вижу никаких предметов, над которыми нельзя работать.
-Курт Воннегут
Всё, на этом я перестаю шутить (ну, почти), ибо дальше начинается очень печальная история, если не сказать страшная.
В самом начале эссе я написал, что фильм не про Майкла Джексона и не только про этих пострадавших парней и их семьи. Этот фильм про меня и про вас. Он про нас – про людей. Про спящих непробудным сном людей, одурманенных сладким зельем славы, денег, яркой жизни и власти. Про нас – павлинов, распускающих перья в своём инстаграме.
Границы всегда многомерны и включают в себя возраст, социальное положение, контекст ситуации и ещё множество линий. Границы всегда контекстуальны, а контекст многогранен.
В русской Википедии сказано, что фильм посвящён Уэйду Робсону и Джимми Сейфчаку, которые утверждают, что, будучи детьми, подверглись сексуальному насилию со стороны певца Майкла Джексона.
Да, в определённом контексте это можно назвать насилием – насилием над духом этих мальчиков, но всё-таки термин “насилие” часто путает нас, ибо ассоциативно вызывает образ принуждения силой. Но в данном случае не было принуждения, в данном случае было соблазнение.
Потому что во зло можно употребить всё что угодно: любовь, дружбу, привязанность, ласку, нежность, доброту – все эти качества не какие-то вещи в себе, они существуют в контексте отношений и при надобности могут быть использованы для корыстных манипуляций. Возможно, плохо осознаваемых самим манипулятором, но всё равно корыстных.
Ах, соблазнить меня не трудно
Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!
-Александр Пушкин
Почему я сказал, что этот фильм про меня?
Да потому что я знаю, что такое соблазнять и что такое быть соблазнённым. Я знаю, как это делается.
Мне достаточно много лет, и я прожил насыщенную жизнь. Я много раз соблазнял, и так же многократно наблюдал, как кто-то пытается соблазнить меня. Иногда я был совсем не против соблазниться, а иногда говорил: “Стоп!”
А иногда (хотя очень редко) я обнаруживал себя соблазнённым, так и не заметив процесса.
Но в моём случае всегда присутствовал один нюанс – это происходило между взрослыми людьми.
Бог миловал меня от соблазнения в детстве, также он меня миловал от сексуальной тяги к детям.
Всю свою жизнь я придерживался идеи героя романа Хантера Томпсона “Страх и ненависть в Лас-Вегасе”: “Зачем мне трахать детей? Они же маленькие!”
Да, у меня просто нет этой тенденции (какого-то гена, программы или чего там ещё), и это величайшее благословение, ибо педофилы в сегодняшнем мире в числе самых несчастных людей, врагу не пожелаешь такой вот обусловленности.
Однако факт, что они сами несчастны и больны, не даёт им права делать несчастными и больными других людей, и это не значит, что обществу не надо защищаться от их активностей.
Чикатило был нездоровым человеком, – значит ли это, что его нужно было пожалеть и позволить дальше с удовольствием кушать людей?
Гитлер, Сталин и Пол Пот были нездоровыми людьми, – значит ли это, что мы должны простить их преступления против человечности?
Так вот, вернусь к себе.
Слава богу, у меня нет тенденций ни к каннибализму, ни к педофилии. Я проверял: когда я смотрю на детей, у меня нет ни намёка на сексуальное влечение, а когда смотрю на людей вообще, у меня не выделяется желудочный сок.
Но на протяжении всей моей половозрелой жизни у меня было влечение к половозрелым женщинам и я знаю, что такое флирт, что такое соблазнение и что такое использование определённых присущих мне черт.
И знаете, в чём вся сложность, в чём тут основная ловушка?
Полагаю, в том, что атрибуты манипуляции не отделены от моей личности.
Это было очень естественно для меня, потому что это и был я. Я просто так жил. Я жил именно этими чертами своей личности в разных жизненных контекстах, включая и флирт.
Точно так же и женщины соблазняли меня присущими им чертами, напрямую используя их в конкретных действиях, и очень часто я прекрасно видел эти действия, тут не требуется какой-то глубокой прозорливости.
Разумеется, и в случае “взрослых отношений” не обходится без боли и страданий, ибо куда же девать несбывшиеся надежды?
Флирт-то один и тот же, но цели его могут разниться: у одного – переспать ночь и расстаться, а у другого – любить в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит.
Не думаю, что вам нужно об этом рассказывать, наверняка у вас полно своего жизненного опыта в этой сфере.
Но вернусь к атрибутам соблазнения.
Помните фильм “Красотка” c Джулией Робертс и Ричардом Гиром?
Там есть такой диалог, когда герой Ричарда Гира покупает шмотки героине. Продавец в магазине спрашивает:
– Мистер Льюис, могу я узнать, насколько неприличную сумму вы готовы потратить: неприличную или вопиюще непристойную?
– Вопиюще непристойную.
– Какой мужчина!
Действительно, какой мужчина! Покупает женщину не за копейки какие-нибудь, а за вопиюще непристойную сумму!
И женщина вся светится от счастья, а вместе с ней ещё миллионы женщин, ставящих себя на её место.
Ах, купить меня не трудно!..
Я сам продаваться рад!
Да, мне всегда казалось странным вот это восхищение общественности актом купли-продажи человека.
Казалось, пока я не задал себе честный вопрос:
– А ты сам-то чем покупаешь? На какую валюту?
– Харизмой, искренностью, добротой, цветами, чувством юмора, нежностью, лаской, – так же честно попытался я ответить сам себе.
– Ты презираешь куплю-продажу, выраженную в денежных купюрах и шмотках, но чем твои-то способы лучше? Они просто ставятся культурой, в которой ты вырос, гораздо выше денег, но это всё то же павлинье оперенье, которым ты привлекаешь самку, только в профиль.
– Да, – вынужденно соглашаюсь я сам с собой, – миннезингеры проклятые затуманили мне разум.
Так что, если мы подойдём к процессу ухаживания редукционистки и цинично, то любой способ, оцениваемый культурой как утонённый или грубый, – это в любом случае всего лишь способ продемонстрировать своё оперенье и раздуть щёки, способ привлечь внимание и в перспективе совокупиться с объектом привлечения внимания.
И если объект не против, если он сам обманываться рад, то нет никаких проблем. Ну, играют люди в игру, зная, что играют, – что в этом плохого?
Когда знают – ничего плохого. Когда оба знают!
Если же один знает, а другой не знает, это уже хуже.
Если оба не знают, то совсем плохо, ибо тут начинают разбиваться сердца.
Но, повторю, при всех наших душевных терзаниях и разбитых сердцах, в конце концов, мы взрослые люди и несём ответственность за свой выбор и свою жизнь в целом. Как-то мы уже научились справляться с болью.
А как там у кенгуру?
Длина тела новорожденного большого рыжего кенгуру около 25 мм – это самый мелкий детёныш среди млекопитающих по сравнению со взрослым животным. Самка вынашивает потомство в сумке 6–8 месяцев.
-Из Википедии
Дети особенные люди, и это не требует доказательств. Это заложено природой. Телёнок, вон, родился и сразу на ноги встал, а через год он уже бык! А мы, как кенгуру: те рождаются величиной с напёрсток, а потом восемь месяцев в сумке доходят, и мы также – рождаемся и потом доходим, доходим, доходим годами в свой семейной сумке.
А безопасность для нас важна не только физическая, но и психологическая, ибо мы разумные существа, а разум – штука тонкая и сложная, к нему надо бережно относиться.
И поэтому всё становится очень важным. Да-с, слизистые оболочки становятся важными, прочерчивание ясных внутренних границ взрослым – что можно делать с ребёнком, а чего нельзя, становится очень важным, ибо при невнимательности к этим вопросам с высокой вероятностью у ребёнка потом вся жизнь пойдёт наперекосяк.
Вообще, этот фильм можно использовать родителям как учебный, ибо он высвечивает все шаги соблазнения ребёнка и все последствия оных в последующей взрослой жизни этих детей.
Ещё раз подчеркну: нужно понимать, что это не насилие в чистом виде, не принуждение, потому что на насилие у родителей немедленно сработал бы аларм. Тут же было долгое и тщательное ухаживание (grooming), причём не только за самими мальчиками, но и за их матерями и другими членами семьи.
А мы ведь любим, когда за нами ухаживают, не так ли?
Герои фильма постоянно повторяли, что Майкл был самым любящим, самым добрым и нежным существом из всех, кого они только встречали в жизни.
И он был щедрым. Он тратил вопиюще непристойные суммы на своё ухаживание.
“Какой мужчина!” – восклицаем мы вслед за героями фильма “Красотка”.
А потом спохватываемся: “Но постойте, постойте… красотке-то всего семь лет, и это мальчик!”
Да, в этом разница. Но механизм всё тот же. Герой фильма рассказывает, как Майкл привёл его в магазин игрушек и сказал: “Бери всё что душе угодно и в любых количествах!”
Много раз в течение фильма все члены двух семей восклицали, что они будто попали в сказку, в рай, на другую планету, когда Майкл пригласил их в свой Неверленд.
Да, вот именно, из своего захолустья они попали в сказку!
Знаете, почему-то я никогда не любил сказку “Золушка” – она мне казалась подозрительной. Месседж её понятен: “Будь хорошим человеком, и жизнь наградит тебя”. Но достаточно ли просто быть хорошим человеком, чтобы на тебя свалилось невиданное счастье?
Мне кажется, недостаточно. Нужно ещё и планомерно работать в этом направлении, и то – гарантий никаких нет. Поэтому мне всегда была ближе идея постепенного Пути, чем прыжка из грязи в князи.
Но “архетип Золушки” чрезвычайно силён в нашей с вами культуре и мечта о принце с конём или щуке с русским языком не покидает нас. Причём хочется сразу всего и подчас весьма противоречивого. Ибо счастье всеохватное же должно быть.
И вот именинница объявила своё желание: “Хочу, чтобы ко мне приехал принц на белом коне и отвёз в лес, где будет много-много мужиков”.
И ведь в каждой шутке есть доля шутки, а остальное – сплошная серьёзность. И именинница наша в одном предложении выразила сокровенную мечту человечества: соединить несоединимое.
Очень хочется нам чуда. Ну, очень! Чтобы и рыбку съесть, и на люстре покачаться.
И поэтому, когда к вам в австралийское, американское и любое другое захолустье прилетает волшебник в голубом вертолёте, сажает в него всю вашу семью и потом мягко приземляет в своей волшебной стране Неверленд, разве можете вы устоять?
Сейчас можно услышать много претензий к матерям пострадавших парней: как, мол, они могли допустить?
А вы бы смогли устоять?
Вы бы не стали оправдывать и защищать волшебника, который привёл вас и вашего сына в волшебную страну?
Вы бы не были ослеплены голубым сиянием его вертолёта?
Если вы, к примеру, постоянно подсчитываете количество лайков и репостов своих материалов в фейсбуке, если хвастаете количеством просмотров ваших видео в ютьюбе и числом подписчиков на вашу рассылку, если критерием “продвинутости” человека в какой-либо сфере считаете лишь его популярность, то этот фильм про вас.
К сожалению, мы с вами обезьяны, сидящие на наркотике славы, власти и богатства, причём вне зависимости от того, насколько мы сами обладаем этими ресурсами.
И нам, обезьянам, очень сложно бороться с искушением – такие уж мы непоседы.
Почему они молчали?
Только враги говорят правду; друзья и возлюбленные бесконечно лгут, пойманные в паутину долга.
-Стивен Кинг
Те, кто не очень верит в правдивость истории, рассказанной в фильме, часто вопрошают: а почему они молчали столько лет или даже врали на судах при жизни Майкла? Почему только сейчас рассказали, спустя десять лет после его смерти?
Вы сами рассказали бы?
Поставьте себя на место этих ребят – вы бы легко рассказали всему свету о том, что с вами произошло? Не испытывали бы стыда? Не боялись бы, что на вас посыплются проклятия верующих в Бога Майкла? Не опасались бы мести самого Майкла, обладающего огромными ресурсами? Наконец, хотели бы вы предать самого любимого в вашей жизни человека?
Попробую разложить по полочкам:
1. Любовь.
В который раз повторю: в этих отношениях не было чистого насилия и какого-либо принуждения.
Майкл сделал много добра для семей мальчиков и для них самих. Он любил их своей странною любовью, и они отвечали ему взаимностью.
Точнее, их любовь к нему возникла ещё до его любви, она пришла к ним с экрана телевизора. Сначала они влюбились в образ бога, а потом бог, спустившись со своего олимпа и посадив их на колени, произнёс: “Я такой же, как ты. Давай дружить!”
Один из парней постоянно повторял в течение сюжета, что в его жизни не было человека добрее Майкла и он любит его по сей день. Второй бережно хранит кольца, которые Майкл дарил ему, и у него дрожат руки, когда он открывает коробочку.
Они всегда любили Майкла и любят его сейчас, но в эту любовь прокралась огромная тёмная тень и поглотила её.
2. Секс.
Проклятые слизистые оболочки сделали своё дело!
Секс вызывает противоречивые чувства в любом возрасте, ибо амбивалентен по своей природе. Как в анекдоте: Бог подшутил над нами, соединив парк развлечения с канализацией.
Секс противоречив, потому что в нём соединяется огромное количество противоречащих друг другу качеств: инстинкт размножения, сильнее которого ничего нет; одно из самых сильных удовольствий доступных нам в жизни; “канализация”– система удаления отходов из организма, которые вызывают в нас отвращение; и тут же душа – широкий спектр чувств, тут же привязанность, тут же любовь…И если нам, взрослым, чрезвычайно трудно справляться с этим тугим узлом тенденций, то каково семилетнему человеку?
Проблема заключается в том, что переход от чистой любви к любви слизистыми оболочками происходил в этом случае так медленно, что провести чёткую границу очень сложно.
У нас, взрослых, чаще всего не так происходит. Обычно мы знаем: вот здесь – ухаживание, флирт, конфетно-цветочный период, и вот граница пройдена – слизистые встретились!
И это всегда что-то особенное для нас – радостное или болезненное, но особенное.
А здесь был долгий конфетно-игрушечный период, потом период валяния в постели с просмотром кино, период “невинных объятий”… и следующий шаг – потрогать член – что может быть естественней этого?
Тем более что это приятно.
К тому же секс создаёт ощущение разделённой тайны – “нашего общего маленького секрета”, о котором ни в коем случае нельзя рассказывать взрослым.
Матери спрашивали своих взрослых сыновей после их каминг-аута: “Почему ты мне сразу не рассказал?”
А вы бы рассказали? Дети обычно не посвящают родителей в свою секретную сексуальную жизнь. Эта жизнь принадлежит только друзьям, а Майкл был их другом. Он сделал всё, чтобы быть их другом, и все это признавали, включая и родителей.
Вспоминая себя в детстве, думаю, что я бы точно не рассказал такое родителям, при всей моей любви и доверии к ним.
Ну и, наконец, дети чаще всего просто не понимают, что вообще происходит.
Если вы взрослый мужчина и другой мужчина, распахнув плащ, начинает дрочить перед вами, вы знаете, что делать: вы дадите ему по роже или пониже.
Если вы взрослая опытная женщина – ну, тоже что-нибудь в этом роде можно придумать. Например, всплеснув руками, воскликнуть: “Ой, а яйца-то я и забыла купить!”
Но если вы молодая девушка – тут уже сложнее, вы можете растеряться.
А если вы семилетний ребёнок и со старшим другом смотрите в постели кино? Найдутся ли у вас вообще какие-то слова, чтобы описать этот опыт? Найдётся ли какое-то решение, как реагировать?
3. Карьера.
Майкл не только ходил с ребятами за ручку по магазинам, дарил подарки и смотрел с ними кино в постели. Он, будучи “богом”, ввёл их в мир других “богов”.
Во-первых, они встречались со звёздами шоу-бизнеса первой величины, а во-вторых, и сами стали звёздами.
Дружба с Майклом открывала им любые двери и возможности. Рассказать об абьюзе значило поставить крест на карьере в шоу-бизнесе.
В своём приручении ребят Майкл, как и любой соблазнитель, использовал не только множество пряников, но и кнут иногда в ход пускал: “Если ты расскажешь кому-нибудь, мы оба сядем в тюрьму на всю жизнь”.
Ну вот, а теперь соберите хотя бы три этих пункта, завяжите в тугой узел и повесьте себе на шею: ну и как вам – рассказали бы вы?
Вот поэтому и они не рассказывали. И даже наоборот, выгораживали Майкла в суде.
Почему рассказали?
– Ложь… и снова ложь … меня поражает, сколько лжи мы наговорили сегодня утром.
– Нам ещё многое предстоит выяснить, – весело произнёс Пуаро.
-Агата Кристи
Здесь я вижу тоже три главных пункта.
Ставя себя на место парней, я понимаю, что, наверное, поступил бы также.
Напомню, они были друзьями и любовниками много лет, отношения с Майклом были самым ярким переживанием их жизни. Выгораживания и лжесвидетельствования на суде укрепили их дружбу, прочно сшитую любовью и страшной детской тайной, ещё и ложью. Ложь и страх разоблачения связывают порой сильнее правды.
А своей давнишней смертью Майкл освободил их от внутреннего обязательства хранить тайну.
Неизвестно, что тут играет роль – вероятно, определённое созревание личности и переоценка видения ситуации.
Герои фильма рассказывали, что постепенно их психологическое состояние начало ухудшаться, они всё больше чувствовали угнетённость, потеряли сон. Это достаточно распространённые симптомы жертв детских сексуальных злоупотреблений.
Спусковым крючком, судя по всему, стал и первый пункт – смерть Майкла.
Человек не может, глядя на детей, не проецировать на них воспоминания о своём детстве. А также им, конечно, очень хотелось защитить их от подобного опыта.
Соберите эти три пункта, добавьте к ним психотерапию, которую они оба начали за несколько лет до своего публичного признания, и станет ясно, почему только сейчас они смогли совершить свой каминг-аут.
Да, это всё были личные причины.
Но была ещё и культурная.
Потому что движение Me Too сделало это возможным.
И слава богу!
Почему не выслушали другую сторону?
-Эрл Уоррен
Защитники Майкла часто говорят: фильм получился однобоким, потому что не дали высказаться другой стороне.
Я думаю об этом так.
Если мы называем этот фильм документальным, то для меня это не документ, изобличающий Майкла Джексона. Для меня это документ, шаг за шагом фиксирующий механизм соблазнения ребёнка и последующую его жизнь с этим опытом.
А никакой другой стороны уже и не существует. Она умерла десять лет назад.
Про кумиров
Я часто часами молча стояла на вечеринке, слушая, как мои кумиры превращаются в скучных и маленьких людей.
-Мэрилин Монро
При всём том, что я очень рад тенденции, что жертвы злоупотреблений теперь могут быть услышанными, для меня главная тема и урок фильма – это ослепление кумиром.
Нет, не детей, с них спрос маленький, потому что они сами маленькие. Ослепление взрослых – вот главная тема фильма для меня.
Эти бедные матери – золушки, внезапно очутившиеся в королевском дворце на балу. Их карета превратилась в тыкву только спустя много лет, но как это ужасно, как им жить дальше?
А есть ещё тысячи верующих в Бога-Майкла, и сегодня ещё найдутся верующие в какого-нибудь своего Бога-Гуру, в своего Бога-Президента (хотя таких всё меньше). Но больше всего тех, кто верит в Бога-Себя, считая лайки, просмотры и подписчиков. Этих жальче всего, ибо карета каждой золушки рано или поздно превратится в тыкву.
Ну не люблю я сказку Золушка. Не люблю!
А что же делать с Майклом?
Информация – это не знание. Знание – это не мудрость. Мудрость – это не истина. Истина – это не красота. Красота – это не любовь. Любовь – это не музыка. Музыка – это самое лучшее.
-Фрэнк Заппа
Проверну колесо, завершив вопросом, заданным в группе Облачная Сангха:
Ну, у кого как.
Опять же, если не создавать кумира из человека, то почему оно должно менять? Когда никого нет на пьедестале, то некому с него и падать.
Лично для меня музыка Майкла Джексона никогда не была главной в жизни, но в целом она мне нравилась. И нравится до сих пор.
В одном из интервью, которое я тоже посмотрел под горячую руку после фильма, Опра спросила его:
– Знаешь, Опра, – ответил Майкл, – когда звучит музыка, я не думаю, я следую ритму. Именно этот ритм движет моё тело, а не какие-то идеи.
Вот так примерно и у меня происходит – мухи и котлеты отдельно, музыканты и музыка отдельно, духовные учителя и учения отдельно.
Я проверял: поставил песню Billie Jean на следующий день после просмотра фильма – работает, заводит, хочется хвататься за яйца и икать в голос. И мальчики кровавые в глазах не стоят.
Но это моё устройство. У других, наверное, по-другому.
UPD. После того, как я опубликовал текст в группе Облачная Сангха, естественно, обсуждение продолжилось. Вот один из комментариев, который я считаю важным дополнением к моему эссе.
Для меня это, кстати, в конечном итоге получился такой фильм-практика…
4 часа с вопросом к себе – могу ли я обнять это всё?
Такое тяжелое, такое порой невыносимое – но обнять, обнять своим сердцем, своим состраданием их, их всех – участников этой истории…
И я могла…
Оно даже само как-то, без усилия выходило – обнять всех, и жертв, и полужертв и насильников-бывших жертв – обнять своим состраданием, своей разделенной болью за них… Потому что все они в сущности только несчастные запутавшиеся люди, несчастные бывшие дети. Как все мы. И никто никому не хотел зла…
И как это странно и страшно, что из вот этого “никто никому не хотел зла” получаются в этом мире порой такие ужасные вещи. Как это станно и страшно, что мы, несчастные бывшие дети, можем так покалечить друг друга и самых нам близких, даже не понимая этого…
Но ведь на самом деле надо как-то обнять и это.
И это.
Обнять этот мир и таким…
И у меня таки получилось…
И мне кажется, что оно ведь потому и получилось, что сам фильм сделан как-то так, что никого не судит.
Очень человечно сделан.
Он сострадает, горюет, иногда ужасается – но никому не выносит приговоров.
И тем самым дает такую возможность и мне как зрителю.
Это очень трудное кино об очень трудной истории.
Но я обняла это все.
А вот потом, когда вышла на просторы интернета и столкнулась с огромным потоком грязи против этого такого живого и человечного высказывания – в духе “Да они просто алчные лгуны-очернители, решившие хайпануть, когда кончились деньги” – то вот этого почему-то обнять я уже не смогла.
Все смогла.
А вот это – нет.
И плакала над всеми этими комментариями, как-то горько, как от личной раны.
И ничего не смогла поделать с собой.
И никакие аргументы, что ведь и комментарии эти пишут такие же бывшие дети, такие же запутавшиеся взрослые, которые вот так – обвиняя жертв – защищают себя от чего-то, почему-то не работали.
Головой понимаю.
А сердце – отказывается обнять.
Такая вот странная история…
-Julya Str
А здесь тоже про количество лайков и просмотров:
Всего вам доброго, и надеюсь, до следующих встреч.
И помните: в каждое мгновение у вас есть выбор – сделайте лучший.
А теперь идите и медитируйте!