Саби, Ваби, Сибуй, Югэн и Аваре, конечно!
Ну вот и осень. Я давно уже хотел написать небольшой пост о японской дзэнской эстетике, которую из всех возможных эстетик, чувствую наиболее близкой сердцу своему. А когда же о ней ещё писать, как не осенью?!
Хотя некоторые японские придворные эпохи Хейан нередко пускались в изысканные дискуссии о том, что же “на самом деле” глубже по настроению – осень или весна, я, не будучи придворным, японским, очень уж древним, и даже изысканным, осознаю, что по степени смешанности чувств, осень для меня опережает весну. Эта смешанность и создаёт особую, невыразимую глубину и пронзительность осеннего настроения.
Я, кстати, никогда не мог рационально понять, с какого это перепугу советский подросток, выросший в конце 70-х – начале 80-х на великой русской реке и на таком же великом русском языке, мог так полюбить японскую эстетику? Ну любовь к самураям и ниндзя ещё можно было бы понять, а вот к саду камней и какэмоно в токономо – это уж, знаете ли, совсем странно. Невольно начинаешь задумываться о причудливой игре реинкарнаций (чур меня, чур!).
Но вернёмтесь же к японской эстетике.
Как объяснить все эти саби-ваби и прочие аваре? Во-первых, надо сказать, что это не суши, не сашими и вообще не еда. Это эстетические принципы, создающие определённое настроение. Родом эти принципы из традиционной японской культуры священного обожания природы и связанной с ней религией Синто и, конечно, Дзэн.
Да, Дзэн наложил на эту эстетику свою мощную лапу и фактически, определил её. Вот за что я, к примеру, так полюбил Дзэн, опять же, практически с детства? Дзэн для меня привлекателен тремя своими свойствами:
- Конкретностью
- Поэтичностью
- Открытостью
Что это значит?
Конкретность
Дзэн не любит пускаться в абстрактные рассуждения об устройстве реальности. Он не любит объяснять мир и жизнь концепциями. Конечно, он использует слова, куда же без них, но лишь для того, чтобы указать на что-то очень конкретное, а уж это конкретное, в свою очередь, укажет на то, как устроена реальность. Дзэн объясняет мир через его (мира) конкретные проявления: шум ручья, пение птиц, луну, камень, падение осеннего листа, или скажем, поношенный башмак (через новый башмак не объясняет).
Поэтичность
Но в этой конкретности мира, Дзэн всегда видит чудо.
Открытость
В этой конкретности мира Дзэн видит открытую дверь, ведущую в непостижимую тайну бытия. Тайну, которую невозможно охватить, или хотя бы ухватить рассудочным интеллектом. Тайну, которую невозможно поместить в концептуальные рамки… или ещё в какие-нибудь рамки. Тайну эту можно только пережить, но для этого необходимо открыться ей. Ну а японская-дзэнская эстетика и является открытой дверью ведущей в эту тайну.
Было бы неблагодарным и дурацким занятием описывать все эти саби-ваби прозой, растолковывая, что означает каждое слово. Поэтому, я просто, покажу, как сам их понимаю.
Итак,
Саби
вот это саби:
и это саби:
и эти башмаки Ван Гога, тоже саби:
И это стихотворение Басё саби:
ворон сидит одиноко.
Осенний вечер.
Ваби
а это, как вы понимаете, уже ваби:
и это ваби:
и это:
Только вьюнок расцветает
Ем свой утренний рис.
– Басё
а стул Ван Гога – это же не тапки, поэтому определим-ка его в разряд саби-ваби:
ну и это, тоже пусть будет ваби-саби, что нам жалко что ли?
Сибуй
это стихотворение поэта Кеси – сибуй:
как рождаются тени
в полдень осенний…
и эта фотография, для меня, тоже в большой степени проявляет сибуй:
Аваре
это, пожалуй, уже аваре:
Плачут птицы.
Глаза у рыб полны слезами.
– Басё
и это:
Югэн
ну, а это югэн:
Пусть лишь капелька росы
Наша жизнь – и всё же…
– Исса
Конечно югэн! Особенно если знать, что это стихотворение Исса написал на смерть своего маленького сына.
И это его же югэн:
Улитка, по склону Фудзи
вверх, до самых высот!
И эта фотография, наверное, югэн:
И этот стишок, которое я написал прошлой осенью к фотографии, расположенной ниже:
Уткнувшись в землю,
Трещинки в асфальте рассматриваешь…
И вдруг – красавица улыбнулась…
это, тоже моё скромное утреннее творчество:
Камень из моей ладони
Падает не быстро и не медленно,
А так, в самый раз
Но, как вы понимаете, всё это была одна не слишком умная шутка с моей стороны, ибо произведение искусства нельзя расщепить ни на какие саби и ваби, не убив его при этом. Так что, в живом искусстве и живом взгляде на жизнь все эти понятия отделить друг от друга не представляется возможным, как не представляется возможным отделить течение Гольфстрим от атлантического океана. Тем не менее, надеюсь, что вкус, оттенки, и настроение вам удалось почувствовать.
В завершение же могу сказать, что очень даже согласен с исследователем творчества Боттичелли, по имени Ясиро Юкио, который сказал как-то, что “особенность японского искусства можно передать одной поэтической фразой:
По-моему, лучше и не скажешь.
И ещё, на всякий случай.
Кто-то из вас, возможно спросит:
– Ну хорошо, про поэзию и эстетику в целом понятно, но в контексте буддизма и практической жизни, зачем нужны все эти саби-ваби?
Отвечаю:
– Они не нужны!
Так же, как не нужен, например, итальянский язык. Он нужен лишь в том случае, если вы хотите поговорить с итальянцем, а так, живя, скажем, в Воронеже, вы прекрасно сможете обойтись и без итальянского. Дзэнские эстетические принципы – это тоже язык. Если его выучить, то можно кое-что узнать о дхарме и жизни в целом. Прочитать, так сказать, сокровенные тексты. Например, вот это стихотворение великого мастера дзэн Догэна, по-моему, рассказывает о жизни и о Буддизме всё, что о них надо знать. Всё же остальное, написанное за последние две с половиной тысячи лет – всего лишь комментарии к нему:
Кукушка – летом
Осенью – луна
Чистый и холодный снег – Зимой.
В этой статье я использовал фотографии моих дорогих подруг:
Кстати, блог Юли
Из тишины
на мой взгляд, настолько ваби-саби и югэн, что дальше уж и некуда.
Всего вам доброго, и надеюсь, до следующих встреч.
И помните: в каждое мгновение у вас есть выбор – сделайте лучший.
А теперь идите и медитируйте!