Калама сутта

Проповедь Каламам

Ангуттара Никая III. 65

Вот что я слышал. Однажды Благословенный, странствуя с большим сообществом монахов, прибыл в город Каламов, называемый Кесапутта . И каламы из Кесапутты услышали: «Поистине, отшельник Готама, сын Сакьев, отказавшийся от мирской жизни из рода Сакьев, прибыл в Кесапутту. O нем, почтенном Готаме, идет такая добрая слава: ‘Действительно таков Благословенный, достойный, в совершенстве Пробудившийся, одаренный знанием и добродетелями, достигший блага, знаток мира, несравненный проводник для обучения существ, Учитель богов и людей, Благословенный Будда. Он учит об этом мире с его богами, Марой, Брахмой, о нынешнем поколении, с его отшельниками и брахманами, с его богами и людьми, познав это посредством своего прямого видения. Он утверждает Дхамму, превосходную в начале, превосходную в середине, превосходную в конце – в ее духе и букве; наставляет в праведной жизни, чистой и совершенной. Поистине, хорошо лицезреть арахантов, подобных ему».

И вот каламы из Кесапутты приблизились к тому месту, где находился Благословенный. Некоторые из них, изъявив ему должное почтение, сели в стороне; некоторые же обменялись с ним приветствиями и после дружелюбных и сердечных слов, сели в стороне; некоторые почтительно поклонившись ему, сели в стороне; некоторые, оставаясь безмолвными, сели в стороне.

Затем каламы сказали Благословенному: «Господин, Кесапутту посещают разные отшельники и брахманы. Они разъясняют и истолковывают лишь свои собственные учения, принижая, разоблачая, оскорбляя и черня учения других. Затем приходят другие отшельники и брахманы, которые так же разъясняют и истолковывают лишь свои собственные учения, принижая, разоблачая, оскорбляя и черня учения других. И у нас, Почтенный, недоумение и сомнение относительно того, которые из этих благих отшельников говорят истину, а которые – ложь»

– И правильно, каламы, что вы сомневаетесь; правильно, что вы пребываете в недоумении. Неуверенность возникает в вас относительно того, что само по себе сомнительно.
Внемлите, каламы. «Не руководствуйтесь преданиями, традиционностью учения, слухами, священными писаниями, умозрительными доводами, логическими доказательствами, рассуждениями о причинах, умозрительным принятием взглядов, кажущейся осведомленностью говорящего, или мыслью «этот монах – наш учитель», но когда вы узнаете сами, что ‘эти способы поведения вредны, эти способы поведения предосудительны; эти способы поведения порицаемы мудрыми; а будучи практикуемы и доведены до полного развития, причинят вред и приведут к страданию’ – тогда вам следует отказаться от них».

– Как вы считаете, каламы, когда в человеке появляется алчность, ненависть и заблуждения, идет ли это ему во вред или ведет его к благоденствию?
– Идет во вред, Господин.

– А если, каламы, человек, который исполнен желаний, испытывает ненависть и находится в заблуждении, который побежден алчностью, ненавистью и неведением, чьи мысли находятся под их властью, отнимет жизнь, возьмет то что ему не дано, совершит прелюбодеяние и станет обманывать, а также будет призывать других к этому же – будет ли это ему во вред и приведет ли его к длительному страданию?
– Да, Господин.
– Как вы считаете, каламы, умелы ли эти способы поведения или неумелы?
– Неумелы, Господин.
– Предосудительны или безукоризненны?
– Предосудительны, Господин.
– Порицаемы или одобряемы мудрыми?
– Порицаемы, Господин.
– Будучи практикуемы и доведены до полного развития, они причиняют вред и ведут к страданию, разве не так? Как вам кажется?
– Будучи практикуемы и доведены до полного развития, эти способы поведения причиняют вред и ведут к страданию. Так нам кажется.
– Вот поэтому, каламы говорится «Не руководствуйтесь…»

Внемлите, каламы. «Не руководствуйтесь преданиями, традиционностью учения, слухами, священными писаниями, умозрительными доводами, логическими доказательствами, рассуждениями о причинах, умозрительным принятием взглядов, кажущейся осведомленностью говорящего, или мыслью «этот монах – наш учитель», но когда вы узнаете сами, что ‘эти способы поведения умелы, эти способы поведения безукоризненны, эти способы поведения одобряемы мудрыми, а будучи практикуемы и доведены до полного развития, ведут к благоденствию и счастью’ – тогда вам следует пребывать в них».
Как вы считаете, каламы, когда в человеке возникает отсутствие алчности, отсутствие ненависти и отсутствие заблуждений, идет ли это ему во вред или ведет его к благоденствию?
– Ведет к благоденствию, Господин.
– А если, каламы, человек, у которого отсутствует алчность, отсутствует ненависть и который не находится в заблуждении, который не побежден алчностью, ненавистью и неведением, чьи мысли не находятся под их властью, воздерживается от лишения жизни, от взятия того что ему не дано, от совершения прелюбодеяния и от обмана, а также будет призывать других к этому же – будет ли это способствовать его благоденствию и долговечному счастью?
– Да, Господин
– Как вы считаете, каламы, умелы ли эти способы поведения или неумелы?
– Умелы, Господин.
– Предосудительны или безукоризненны?
– Безукоризненны, Господин.
– Порицаемы или одобряемы мудрыми?
– Одобряемы, Господин.
– Будучи практикуемы и доведены до полного развития, они ведут к благоденствию и счастью, разве не так? Как вам кажется?
– Будучи практикуемы и доведены до полного развития, эти способы поведения ведут к благоденствию и счастью. Так нам кажется.
– Вот поэтому, каламы говорится «Не руководствуйтесь…»

Так, каламы, тот благородный ученик, лишенный алчности, лишенный недоброжелательности, лишенный заблуждений, непосредственно постигающий, неизменно внимательный – пребывает, пронизывая разумом, исполненным дружелюбия одну сторону света, затем вторую, затем третью, затем четвертую. Он пребывает, пронизывая великим, всеобъемлющим, безграничным, не враждебным, не злонамеренным разумом, исполненным дружелюбия, весь мир вверх, вниз, поперек, во все стороны.
Он пребывает, пронизывая разумом, исполненным сострадания одну сторону света…
Он пребывает, пронизывая разумом, исполненным сопереживающей радости одну сторону света…
Он пребывает, пронизывая разумом, исполненным безмятежного наблюдения одну сторону света, затем вторую, затем третью, затем четвертую. Он пребывает, пронизывая великим, всеобъемлющим, безграничным, не враждебным, не злонамеренным разумом, исполненным безмятежного наблюдения, весь мир вверх, вниз, поперек, во все стороны.

Тогда, каламы, такой благородный ученик, освободивший свой ум от враждебности, от недоброжелательности, сделавший его непорочным и чистым – уже в этой жизни находит четыре утешения.

Первое утешение, которое он находит – следующее: «Если есть иной мир, и если хорошие и плохие деяния приносят свои плоды и производят свой эффект, то возможно, с разрушением тела, после смерти, я попаду в хорошее место, в мир блаженства»
Второе утешение, которое он находит – следующее: «Если нет иного мира, и если хорошие и плохие деяния не приносят своих плодов и не дают своего эффекта, тем не менее, прямо сейчас, в этой жизни я живу счастливо, свободный от враждебности и неприязни»
Третье утешение, которое он находит – следующее: «Допустим, зло возвращается к творящему зло. Тогда, поскольку я не замышлял ни против кого зла, как страдание может обернуться против меня, того, кто не совершал злых дел?»
Четвертое утешение, которое он находит – следующее: «Допустим, зло не возвращается к творящему зло. Тогда, прямо сейчас, в обоих случаях, я остаюсь незапятнанным»

Когда, каламы, такой благородный ученик так освобождает свой ум от враждебности, от недоброжелательности, делает его непорочным и чистым – тогда уже в этой жизни он находит эти четыре утешения.
– Это так, Благословенный! Это так, Совершенный! Когда такой благородный ученик так освобождает свой ум от враждебности, от недоброжелательности, делает его непорочным и чистым – тогда уже в этой жизни он находит эти четыре утешения.

Превосходно, Господин! Превосходно, Господин! Это подобно тому, как поднимают опрокинутое, или раскрывают сокрытое, или указывают дорогу заблудившемуся, или ставят во тьме светильник, дабы имеющие глаза видели бы очертания. Точно так же и Дхамма была изложена почтенным Готамой разными способами. Теперь мы принимаем прибежище в почтенном Готаме, в Дхамме и монашеской Сангхе. Пусть Благословенный считает нас своими мирскими последователями, принявшими прибежище отныне и до конца жизни.

Всего вам доброго и, надеюсь, до следующих встреч.
И помните: в каждое мгновение у вас есть выбор – сделайте лучший.
А теперь идите и медитируйте!